Иоанна Хмелевская - Просёлочные дороги [Окольные дороги]
У нужника затрепетала на удочке очередная рыба. В ожидании сигнала от тёти Яди я наблюдала за рыбацкими успехами отца, как вдруг мне показалось, что его тюрьма покачнулась. Вроде бы наклонилась немного вперёд, слегка покачалась и замерла. В глазах рябит, что ли? Не мигая смотрела я на подозрительную будку, а она опять вдруг качнулась.
Тереса нервно шепнула:
— Тебе не кажется, что этот нужник двигается?
— Шатается, — с беспокойством подтвердила Люцина. — Что в нем там твой отец выделывает? Отплясывает, что ли?
В этот момент будка качнулась сильнее, и я не помня себя вскочила на ноги.
— Господи, он того и гляди опрокинется в воду! Глядите, с той стороны бревна совсем подгнили, рухнут как пить дать! Плевать мне на вашу Эдиту, надо спасать отца, пока не свалился в воду!
— Движется! — вскрикнула Люцина.
— Я и говорю — будка движется! Скорей на помощь отцу, может, удержим её как-нибудь.
— Да не будка! Вон, враг движется! В том самом месте, как я и говорила!
События вдруг стали развиваться в хорошем темпе. Будка не только сильно раскачивалась, но и стала трещать. Неприятель в зарослях тоже принялся проявлять активность — трещал и раскачивал верхушки камыша. И даже уже частично просматривался.
— Видишь его? — лихорадочно шептала мне Люцина. — Вот теперь хорошо видно! Вот же он, в чёрном костюме и белой рубашке!
— Падает! — не своим голосом заорала Тереса. И в самом деле, будка с отцом опасно накренилась и стала скользить к воде. Наплевав на конспирацию, не спрашивая Люцину, с чего вдруг неприятель разоделся, как на званый вечер, если предполагал сидеть в засаде в камышах, я кинулась спасать отца. Тереса и Люцина устремились за мной. И тут из зарослей выскочил какой-то человек и, опередив нас, кинулся к падающей будке. Я не успела испугаться, так как узнала Марека. На расспросы времени не было — деревянная будка замерла над самой водой в позе Пизанской башни.
— Не напирайте! — крикнул Марек, торопливо срывая запор с двери с помощью какой-то железной штуки. — Да не напирайте же так, ведь каждую секунду может свалиться!
Дверь нужника наконец распахнулась, и нашим глазам предстало ужасное зрелище: будка, не имевшая пола, а просто поставленная на деревянные доски дамбы, наполовину нависла над водой, а вместе с ней нависла и скамейка, на которой стоял отец, спиной к нам. Нет, не стоял, полулежал, выставив наружу голову и руки и самозабвенно вытаскивая очередную рыбу. За ним, на прочных досках дамбы, стоял рюкзак, полный крупных карпов.
Не знаю, как долго стояли бы мы неподвижно, ошарашенные увиденным, если бы Тереса не поскользнулась на карпе. Падая, она сбила с ног Люцину, и они обе с размаху сели на доски. Сотрясения оказалось достаточно — хлипкое равновесие нарушилось и будка с отцом рухнула в воду.
Спасать утопающего оказалось очень непросто, хоть пруд не был глубоким. Стоя по пояс в вязкой жиже, Марек изо всех сил пытался приподнять будку, откуда доносилось бульканье застрявшего в окошечке отца. Сидя на карпах, вывалившихся из рюкзака, Люцина изо всех сил цеплялась за доски помоста, чтобы тоже не съехать в воду. Тереса вскочила, чтобы броситься на помощь отцу, но застряла ногой в дыре помоста и не могла сдвинуться с места. Зато с высоты дамбы заметила знаки, подаваемые тётей Ядей.
— Ядя машет! — крикнула она. — Смотрите! Они выходят! Сейчас бросятся сюда!
Дикий ужас, прозвучавший в её голосе, придал нам с Мареком сил, мы поднатужились и вытащили отца из окошка будки. Отец чихал и плевался, изо рта и носа у него текла чёрная жидкость. Но удочки из судорожно сжатой руки не выпустил!
В неудобной сидячей позиции Люцина пыталась переловить карпов, которые десятками соскальзывали в воду. Тереса помогла ей встать и крепко держала, чтобы она сама не соскользнула туда же. Тересе эта опасность не грозила — держала нога, намертво застрявшая в дыре доски. Люцина с криком вырвалась у неё из рук и попыталась ухватить уцелевших карпов, запихивая их обратно в рюкзак. Тётя Ядя под берёзой отчаянно размахивала чем-то белым, размерами напоминающим простыню. К нам стремительно приближался враг, судя по быстроте, с какой над ним раздвигались и смыкались камыши. Вот кусты расступились, и нашим глазам предстал неприятель. Увидели его лишь мы с Тересой.
— Люцина, — странным голосом обратилась к сестре Тереса, — глянь, так Янека стерёг этот тип в чёрном костюме?
Люцина на минуту оторвалась от рюкзака с рыбой и глянула. Марек тоже на минуту оторвался от отца, из которого вытряхивал остатки ила и грязи, и тоже глянул.
Враг в облике большой черно-белой коровы не торопясь, с достоинством прошествовал по краю луга в направлении тёти Яди.
— Там кто-то машет вам, — произнёс вдруг отец, и это несомненно свидетельствовало о том, что он уже вне опасности, — почему вы не отвечаете?
Думаю, не наши ответные махания и крики заставили тётю Ядю выбрать прямой путь, а именно направлявшаяся к ней корова. Тётя Ядя поспешно покинула свой пост, не стала соблюдать маскировку, а примчалась к нам по лугу, держась от коровы на почтительном расстоянии. В руке у неё оказалась нижняя юбка.
Люцина отражала нападки Тересы, твёрдо придерживаясь своей концепции:
— Ну что привязалась? Отстань. Ты и впрямь, как вцепишься… Сначала был там человек в чёрном костюме, а потом пришла корова!
— Слепая команда! — оскорбляла её Тереса. — Коровы от человека отличить не может! В чёрном костюме и белой рубашке! А из-за тебя Янек чуть не утонул! Столько шума из ничего! Сидели бы в укрытии до сих пор! Янек чуть не утонул!
— А чего он так дёргался в своей будке?
— Дамы разрешат мне снять брюки? — вежливо спросил Марек. — Не мешало бы их немного сполоснуть здесь, на мостках.
Я теребила отца:
— Папуля, почему ты не сбежал из этого нужника? Поднажать — он бы и разлетелся.
— А зачем мне сбегать? — удивлялся отец. — О, ровно двадцать один карп! Ведь у меня ещё никогда рыба так не клевала!
— Я думаю, будет клевать, если удить в пруду, где рыбу специально разводят! — ехидно заметила Люцина. — Давайте-ка отсюда сматываться скорее, пока сторож нас не прихватил!
— Янек, как же ты позволил себя похитить? — допрашивала отца Тереса. — И не дал нам знать! Мы голову ломали — где тебя искать.
Отец удивился ещё больше:
— То есть как это похитить? Никто меня не похищал. Сюда меня привезла одна пани, очень симпатичная, сказала — знает место, где превосходно клюёт, и в самом деле клевало замечательно. Не очень удобно было ловить через такое маленькое окошечко, но она просила удить из будки, чтобы другие не заметили, а то сразу сбегутся рыболовы со всей округи. Хорошо, что у меня был с собой рюкзак.
— Так ты даже не заметил, из какого пруда ловишь?! Ведь здесь же специально разводят карпа!
Только теперь отец глянул на простирающуюся перед ним водную гладь. Вечерело, но ещё было достаточно светло, чтобы понять, что это за водоём.
— Поразительно! — недоуменно произнёс он. — И в самом деле, вроде пруды для разведения карпа, но ведь тогда та женщина не стала бы меня сюда привозить! А из окошечка я видел лишь немного воды и все. Нет, невозможно, чтобы это была рыбоферма.
— Откуда вообще взялась та женщина?
— Встретилась мне ночью, когда я пешком возвращался с рыбалки, потому что опоздал на поезд. А она ехала на машине.
Тётя Ядя упрекнула брата:
— И ты не подумал о том, как мы будем волноваться? Неужели нельзя было попросить её сначала подвезти тебя домой?
— Нельзя, она ведь ехала в другую сторону. А о семье я не беспокоился, потому что женщина обещала сама вам сообщить, и вы приедете потом за мной. Она знакомая Лильки. И наверняка сообщила, раз вы сюда приехали!
Последней фразой отец нас добил. Тереса со стоном схватилась за голову, тётя Ядя заламывала руки.
— Чем же ты питался все это время? — поинтересовалась практичная Люцина.
— У меня были с собой бутерброды и полный термос кофе. А та женщина ещё отдала мне и свой завтрак. Я поел, поспал и с рассветом принялся удить. И в самом деле, рыба клевала как зверь!
— А ну-ка посветите мне! — попросила Люцина. — Раз уж все равно крадём рыбу, хочу подобрать всех выловленных карпов. Может, куда ещё тут завалились за доски?
Вернулся Марек с мокрыми выстиранными брюками в руках. Я взяла его фонарик и отправилась с Люциной к концу помоста. Отец аккуратно складывал свою драгоценную удочку, Тереса и тётя Ядя причитали над ним.
Я посветила на доски, на которых ещё недавно стояла будка. Карпов там не оказалось, но стояла отцовская сетка с термосом, жестянка с крючками, отцовский тёплый свитер, и валялась бумага, в которую были завёрнуты бутерброды. Свитер и жестянку Люцина затолкала в сетку с термосом, а смятую бумагу подобрала, чтобы потом выбросить. Под бумагой, на досках помоста, оказалась какая-то почтовая открытка. Люцина подняла её.
